Пожалуй, можно сказать, что всю жизнь мы «ждали» инструмента, который создавал бы для нас искусство, по сути имитацию. Artbreeder предлагает нам новые визуальные образы из существующих изображений. Используя алгоритмы глубокого обучения, он генерирует несколько фотореалистичных мутаций исходного изображения. В этом диком саду репликаций из двух-трех понравившихся мутантов можно вывести бесконечное число последующих поколений от его потомков и бродить по зоопарку неземных существ, которые выведены путем селекции – копии копий. Вероятно, так зародилась жизнь на земле от сотворения.
Современная система коммуникации подарила нам новый взгляд на проблематику копирования как систему адаптации к условиям среды и понимание современного искусства через интерпретацию концепций и идей практически в обход образов и предметов, как вещественных находок. Быстрое расширение видов вещей, которые могут считаться произведениями искусства, привело к сдвигу в сторону процедурных определений, сосредоточенных на том, как отбираются произведения искусства, и вдали от определений, которые сосредоточены исключительно на функциях или эффектах произведений искусства. Некоторые из них бросают вызов традиционной художественно-онтологической дихотомии между физическими частями и повторяемыми объектами. А нетрадиционные методы и материалы, используемые в современном искусстве, заставляют переосмыслить, какими могут быть художественные средства выражения. Питер Голди и Элизабет Шеллекенс легко объясняют этот выход за границы привычных форм и материалов тем, что «в концептуальном искусстве нет физической среды: среда – это идея». Этот тезис приобретает особый смысл через замечание Лиан Габора: «идея не является репликатором, потому что она не состоит из закодированных инструкций по самостоятельной сборке. Он может сохранять структуру при переходе от одного человека к другому, но не повторяет ее».
#BREAK#
С тех пор, как наша реальность заполнена копиями, инвестированными, прежде всего, нашим доверием, мы больше не видим принципиальных различий между искусством и имитацией. Фотография, как и любой другой техногенный продукт, являя собой наиболее точный слепок с реальности, несет в себе неантропологическое свидетельство и выхватывает отдельный статичный фрагмент из энтропии порядка событий. Первоисточник по сути утрачен, или официально «аннексирован» постмодернизмом через интертекстуальность, которая распыляет формы смысла, всецело отдавая себя, по Ю.М. Лотману, «преобразованию цитат, диалогу с литературной традицией, а также поиску новых комбинаций уже известных в истории культуры элементов». Возвращаясь к началу, мы наблюдаем ту же гибридизацию, выведение путем скрещивания, поскольку всякий текст рождается из другого текста, и умножение копий – это, безусловно, основа существования, которую красноречивее всего иллюстрирует хронофотография «Падающая кошка» Этьена-Жюля Маре. Таким образом, мы можем видеть, от чего отталкивается кошка и какой путь проделывает, прежде чем вновь обрести почву под ногами. Прежде всего хронофотография демонстрирует индексальное отображение времени: воздействие пространства на объект незначительно по сравнению с воздействием времени. И скорость изменений, стремительно растущая с каждым годом, обусловлена в первую очередь новыми технологиями. Как и в случае с Artbreeder, технологии заставляют нас обратиться к процессу и концепции производства, отчасти пренебрегая результатом. В то время, как произведение искусства отличает тот факт, что оно было создано в расширенном, тщательном и рефлексивном процессе создания, в отличие от его механического воспроизведения машиной. То, что мы «видим» в оригинале, или, скорее, проектируем на него, является своеобразным способом, которым он возник, или каким он был до того, как был сделан оригинал копии.
Само существование копии в н. э., начиная с туринской плащаницы, льняного полотна с отпечатком тела Христа, а далее и как таковое изображение жизнеподобия во всех ее видах и формах, означает ни что иное, как покушение на акт творения, сакрализованный авторитетом первоисточника-творца. Таким образом, искусство – это несовпадение с реальностью, и чем шире угол несовпадения, тем выше должна быть степень точности в передаче объекта.
Проблему зависимости нашей речи от Другого, задолго до Бахтина, сформулировал Уильям Блэйк, обязав себя «создать Систему», свой собственный язык и голос, прервать эту цепь копирования, или в противном случае «быть порабощенным Другим». Словами Александра Скидана, «создать Систему», или осуществить такое «отрицающее отрицание», конституирущее самостоятельность (автономию) и в пределе лишающее ее других, лишающее других дара речи; более того, это значит систематически практиковать отрицание, ни на минуту не покидая Системы, не покидая свой укрепленный пункт, не выходя из себя. По закону – и это есть первейший закон любой политики, – согласно которому власть нельзя сохранить, не усиливая ее, не наращивая силу языка и язык силы».
В августовском номере:
Олег ЗОЛОТАРЬ. С КРЫШИ.
Рассказ
Эгвина ФЕТ. ЗАПИСКИ В О-САДЕ.
О настоящем времени
Дункан МакКолл ЧЕСНИ. БЕККЕТ, МИНИМАЛИЗ И ВОПРОС МОДЕРНИЗМА.
О писателе и времени
Александр ВЕЙЦМАН. В ПАРАБОЛЕ СНА.
Стихи
Ольга КРАВЦОВА. У МЕХАНИЗМА СЛАЖЕНЫ ПРУЖИНКИ.
Стихи
Иван ПЛОТНИКОВ. СТРЕКОЗА ЛЕТИТ БЕЗ ЗВУКА.
Стихи
Дмитрий НИКОЛОВ. ИЗ ПУНКТА «А».
Рассказ
Анастасия ВОЛКОВА. ПОЭТОМУ ВСЕ ДУМАЮТ – Я ВРУ.
Стихи
Елена ГРЭГ. ФРАГМЕНТЫ АНТИПОВЕСТИ
Валерия ЧУЙКОВА. ЧТО ЗА МИР, КАК ПОДЕЛЁН.
О поэте, времени и кино
Марина Григорьева, выпускающий редактор
