Художник:
Валерий Усталович утомился и заснул в автобусе по дороге на вокзал. Во сне он видел, как бежит по ворсистому песочку и окунается в теплое, как парное молоко, море. Автобус резко останавливался на светофорах, но Валерий Усталович продолжал спать. Ему снились горы, на которые он взбирался, чтоб полакомится лягушачьими лапками, хорошо прожаренными на костре. Его чемодан в черно-белую клетку шатался на поворотах, а потом и вовсе упал. Но Валерий Усталович спал. Теперь он наблюдал за верблюдами, горбы которых дергались из стороны в сторону, теперь он катался на них, как настоящий бедуин с аймеммой на голове.
Как только автобус причалил на конечную остановку «ВОКЗАЛ», раздался грубый гудок водителя, и Валерий Усталович резво вскочил, оглянулся с широко раскрытыми глазищами, схватил свою маленькую сумку и вылетел из автобуса, оставив чемоданчик валятся на затоптанном полу автобуса. Валерий Усталович побежал. Побежал, что было сил. А чемодан опечалено глядел ему вслед, пока двери не захлопнулись и автобус номер 50 не продолжил свой маршрут.
На следующей остановке автобус заполнился народом. И поехал опять по тому же пути. Водитель Марсиан Катафалкович знал этот маршрут, как свои шесть пальцев, поэтому одной рукой он держал руль, а другой листал новый выпуск журнала «Как постигаются вселенные женского разума или как приручить дракониху?». Одним глазом смотрел на дорогу, а другим следил за подростками, которые опять решили прокатиться «зайцем».
А чемоданчик так и лежал. И грустил. А люди проходили мимо и совсем его не замечали. А один даже пнул и быстро выскочил из автобуса, даже не извинившись. Подростки шумели на весь автобус, повествуя о своих псевдоподвигах.
– Я в метро бесплатно проскочил! – говорил Толстопузов.
– Как ты не застрял?? – принялся смеяться Коротыга. Его смех подхватили остальные.
– Меня вчера мама на вечеринку не отпустила, а я назло пришла только под утро! – чмокая жвачку, говорила Хвастюша. Ребята восторженно загоготали.
– Прикол! Я козявки уже как два дня не ем! – поведал воодушевленный Огурцов. Но молодежь затихла. Все с презрением посмотрели на этого худощавого длинного парня с лопнувшем прыщем на носу. Чемоданчик внимательно слушал их истории. И больше всего его поразила искренность этого Огурчика. Пенсионеры тоже слушали эти «вопли и крики», «сплошной мат и ругательство», что не выдержали и начали хаять невиноватых малышей.
– Да, как вы можете так при взрослых выражаться! Тут вам не привокзальный трактир! И уж тем более не тамбур! – начал Карл Иосифович с длинной белой бородой.
– Это вам не публичный дом! – подхватила Зануида Кирилловна с миниатюрной шляпкой на голове.
– Вы ведете себя, как дикая тварь из дикого леса! Бесстыжие и нахальные! – вставил свое Родион Филармоньевич.
– Черти! Вертопрахъ! – указал на невежество Митрофан Забулдыжный.
Подростки превратились в детей. Автобус резко остановился. Распахнул свои двери, и детишки тотчас разбежались. Огурцов должен был бежать тоже, но остановился возле чемоданчика. Он, не прикасаясь, осмотрел его с разных сторон и в замешательстве оглядел людей в автобусе. Не найдя хозяина, он насколько возможно громко сообщил:
– Товарищи! Чей чемоданчик?
Люди замерли и обратили свои взоры на потеряшку. Начали переглядываться и пожимать плечами. А чемоданчик просиял от счастья. Его заметили! Но как же они не видят, что он румянцем покрылся! Он просто черный, вот и не видно. Расстроился чемоданчик!
– Ничей? – настороженно вопросил Огурцов.
Люди опять за свое. Плечиками пожали. А чемоданчик хотел подпрыгнуть, чтоб показать свою радость, да только его так сильно запинали, что он не мог пошевелиться.
– Это губительно! – крикнула Зануида Кирилловна. Огурцов тревожно посмотрел на чемодан. И медленно вытянул руку. Чемоданчик так обрадовался, что его сейчас схватят, отчего потерял сознание. Но тут вступился Митрофан Забулдыжный. Он отдернул мальчишку.
– Водитель останавливай свой лоховоз! Тут ЧП! – закричал Забулдыжный и нагнулся над чемоданом. Марсиан Катафалкович легонько надавил тормоз. Автобус, визжа и скрипя, затормозил на месте, оставив за собой черные смолистые следы. Пассажиры, даже те, кто крепко держались за поручни, повалились на пол. Но чемоданчик как лежал на своем месте, так и остался нетронутым. Люди падали. Медленно, как во сне Валерия Усталовича. Но никто не посмел упасть на чемодан. С кривыми лицами испуга они огибали его. Огурцов успел заметить, как Забулдыжный летит прямо на него. Он неторопливо раскрыл рот и хотел крикнуть что-то важное. Но Митрофан быстро повалился на него. Автобус тяжело задышал, похрипывая. Автобус застыл. Пассажиры, ошарашенные и взъерошенные, начали подниматься. Огурцов почувствовал аромат перегара. Это гражданин Забулдыжный раскрыл рот и дышал в нос парню.
Водитель высунул голову. И его испуганные глаза вылезли из орбит.
– Святой Юпитер! Я не знал, что эта космическая тарелка так затормозит!
Но всем не было дела до космозависимого водителя. Все хотели разобраться, что за чемодан к ним прилетел. И чей он? И как тут оказался?
– Террористы! – начал Родион Филармоньевич.
– Тогда бы он взорвался. – Пояснил Огурцов.
– Американцы! – рассудил Карл Иосифович.
– Тогда бы белый флаг висел. – Пояснил Огурцов.
– Не понял! Почему белый? – Вступил в спор Забулдыжный. Огурцов нахмурился. И, несмотря на Митрофана, грубо ответил.
– Ну, значит радужный!
– А это почему? – настаивал на своем Забулдыжный.
Огурцов раскраснелся. Надул щеки. Расширил ноздри.
– Да, Господи! Какая глупость! Как же вы не поймете. Не стали бы американцы подсылать какой-то никчемный чемоданчик! Зачем? Да еще тем более в автобус под номером 50! Еще скажите, что они его именно вот этот автобус подослали, потому в США пятьдесят штатов! Какая глупость! Тупость! Вы говорите бред! Лучше бы…
Его перебила Зануида Кирилловна и начала причитать:
– Между прочим, мы хоть какие-то идеи представляем! А ты мальчишка, тем более еще неопытный и с прыщами на носу, только горячишься. Почем зря! Раз такого умного строишь! Так выстрой свою теорию заблуждений по поводу того, чей это чемоданчик!
