Посвященный
нет причин объяснять, почему
дверь запела,
набухла как вена
и зияющим ртом распахнулась, воззвав
ни к животному страху, ни к радости вящей,
но в надежде войти и сказать,
не страшась посторонних, на слух
подбираясь к словам сквозь предметы, дрожащие мыслью, когда
дверь запела.
это были слова что-то вроде, их позже нашли: утешение,
диалог об утраченной жизни
и вечном ее повторении,
том, что можно еще отыскать
сообразно рассудку,
пусть еще позвучит эта песнь своей жалобной музыкой.
Inicial
No hay razones que digan por qué
allí cantó la puerta
subió hasta el quinto grado de la escala
y calló gravemente, la llamada
no era al miedo tampoco a la alegría
en su modo suave era un pensamiento
dicho a solas soplado al oído
pero todas las cosas del cuarto estaban en el mismo pensamiento
cuando la puerta canto
las palabras después dirían algo así: un consuelo
un discurso eficaz sobre el desgaste
el uso de la repetición en tu vida
lo que aún se puede seguir esperando
razonablemente
que otra vez suene aquello y la queja sea musical.
