* * *
Как попало на Юг — от любви, к переменам весомым
Навсегда уезжать, за собой запирая засовы,
Чтоб уже не впускать в свой вагон этот гомон особый
Утомлённых бессмысленной правдой мелодий попсовых.
Мимо хвойных лесов и забитых домов придорожных
Уезжать от любви, от возможности встретиться позже.
Уезжать в никуда, коль страна велика, это можно,
Без нужды барабанить в безучастные двери таможни.
С грузом вечной любви проще выйти за рамки эпохи.
Ветер листья кружит, и порывы похожи на вздохи.
Тяжело уходить, отстраняться с какой-нибудь целью.
Тяжело испытать для потерь настоящую цену.
И в кармане дыра, и песок на зубах остаётся.
Так сложнее всего, но так больше всего удаётся.
Развивая судьбу, как печальный мотив незнакомый,
Мы как будто живём вопреки первобытным законам.
Ветер листья кружит и бросает их в грязь или в воздух.
Ветер просит их жить, но просить их о чем-нибудь поздно.
С постоянством глухим, с негодующим суетным звуком,
Как и мы, налегке, как и мы, ветер рвется из этого круга.
* * *
Я выдумал тебя для парадигмы,
В которой люди не непобедимы,
Не три кита, не ось,
А мелкие предатели надежд,
Клянущие судьбу за просто дождь.
Ты вряд ли их когда-нибудь поймешь.
Попробуй их утешь.
Выстрел
Сейчас ты выдохнешь, и боль пройдёт.
Стрелявший в спину выстрелил вперёд.
Всё происходит слишком быстро,
И каждый день, как в будущее выстрел.
Но всякий раз в руках потеет пистолет.
Безвыходно запутывая след,
Судьба прокладывает путь в потёмках.
И только выстрел говорит настолько громко,
Чтоб изменить привычный ход вещей.
Центр мира
Пятнадцатое марта.
Середина дня.
Немного же осталось от меня.
Насколько меньше буду завтра?
Певица воет от тоски.
Певцы согласны.
Никто не выделяется из общей массы.
Имеющий мозги, да примени свои мозги!
Пятнадцатое марта. Центр мира
Глядит в себя, печали предается,
Закрыв глаза, пренебрегает солнцем;
Ломает и надеется сложить, как было.
Пятнадцатое марта.
Скоро вечер.
И Центр мира обеспечен
Неисчерпаемым источником азарта.
* * *
Скорый поезд доставит в город.
Прямо к подъезду подбросит таксист.
Выдавит к двери квартиры лифт.
Только билет чересчур дорог.
Только по городу в пробках трястись.
Снова летит в корзину скомканный чистый лист.
Выйти в окно — от карниза дорога.
Там никому не нужна любовь.
Здесь нас становится слишком много,
Чтобы любил любой.
Послание из Старого Света
Всё равно всё не то.
Всё равно я тебя не увижу.
Новой жизни виток
Опустился порядочно ниже.
Ни расстроиться мне,
Ни расплакаться от умиленья.
В нашем старом окне
Ты сидишь у меня на коленях.
На коленях моих
Ты была мимолетной и вечной.
Разделяя друзей на двоих,
Мы старательно бегаем встречи.
В глубине городов,
В переулках до боли знакомых
После нас не готов
Я встречать теперь лучших знакомых.
Наступает октябрь.
Месяца тяжелеющей грусти.
Но немного хотя бы
Невозможно меня оконфузить.
В октябре я жесток
Становлюсь к своему безразличью.
Погляжу на восток
И стараюсь его увеличить:
Там я вижу тебя,
Одиноко бредущую в парке,
Где в тени тополя,
Как в последнем припадке...
В этой тени мы все
Забывать начинаем о прошлом,
И на чёртовом колесе
Уезжаем вперёд за хорошим.
Только память теперь
Остаётся хоть сколько-то верной.
Вечный список потерь
Вынуждает судить суеверно.
И уже вдалеке
От своих отшумевших метаний
Я сижу на песке
Побережья Британии.
* * *
В саду зима. Заносит площадь добела.
От образованной внезапно пустоты
Становится по-христиански страшно.
И если б не свеча, — в отсутствии тепла
Мы больше не смогли б встречаться.
