Фото:
Аурелия Чебан была на шестом месяце беременности и на седьмом небе от счастья: сегодня её любимый муж прилетает московским рейсом в Кишинев. Узнав о беременности жены, Нику, который с высшим образованием так и не смог найти работу по профессии и подрабатывал то грузчиком, то разнорабочим, отправился на заработки в Москву. Всё больше и больше Молдова становится похожа на перевалочный пункт, в котором люди, родившись, сразу планируют, куда поехать на заработки. Молдавские загранпаспорта чаще всего украшают итальянские и российские штампы.
Вечерело. Аурика суетилась на кухне. До прилета Нику оставалось три часа. В комнатах было убрано. В воздухе пахло праздником, начищенным паркетом, свежим постельным бельем и плацындами с картошкой и брынзой. Аурика находилась в приятном возбуждении, щеки её смуглого лица горели румянцем, карие глаза блестели лихорадочным блеском и уголки её рта были слегка приподняты вверх, как у Джоконды.
Когда они с Нику познакомились, им было по девятнадцать лет. Они оба поступали в Политехнический институт и увидели друг друга среди толпы потных абитуриентов. В середине июля в Кишинёве стояла невыносимая жара. Бледные лица бывших школьников выражали сосредоточенность и напряжение, их глаза выискивали в списках свою фамилию. Аурика и Нику оказались рядом по списку. Их фамилии начинались на одну букву «С» и стояли в начале списка: Сeban и Celacu. Голубоглазый и разговорчивый Николае Чебан пригласил кареглазую и молчаливую Аурелию Челаку в ближайшую пиццерию отметить поступление.
Осенью влюбленные первокурсники архитектурного факультета часто сбегали с последней пары и отправлялись гулять в Долину роз. Когда в кармане у Нику появлялись деньги, он брал напрокат лодку, и они плавали с Аурикой по одному из трёх зеленых цветущих озер в долинке. Нику рассказывал смешные истории, а Аурика смущенно смеялась, не отводя от Нику каштанового взгляда.
С тех пор прошло шесть лет. Единственное, что удалось построить двум архитекторам – была их семья. Почти все знакомые, сокурсники и родственники семьи Челаку – Чебан хотя бы единожды ездили на заработки. Женщины провожают своих сыновей, братьев и мужей на, своего рода, войну. Войну с бедностью.
На кухне запахло подгоревшим тестом. Рассеянная Аурика забыла выключить плиту и на сковородке основательно подгорела последняя плацында. Ничего, подумала женщина. Сейчас остынет, и я отцарапаю черноту и съем эту плацынду сама, не выбрасывать же добро!
До прилета Нику оставалось два с половиной часа. Аурика заварила в пятый раз пакетик черного с бергамотом чая. Вообще-то, она любит зеленый с жасмином. Но его покупать невыгодно. Хватает только на три заварки. А черный с бергамотом можно растянуть на целых пять чашек! Напоминающая луну плацында с брынзой остыла. Аурика принялась отчищать от гари её темную сторону своими худыми в мозолях смуглыми пальцами. Позвонила мама. Аурика наскоро обтерла жирные пальцы куском тряпки для пыли и подняла трубку.
– Салут, драга мя фатэ. Нику дежа а збурат?
– Ну. Ел вине ла ора доуэзечь ши дой. Акум е доуэзечь.
– Кынд ел ва вени, сунэ-мь. *
Звонок от матери почему-то взволновал Аурику. Она отогнала от себя дурные мысли и пошла на кухню, отмывать сковородку от гари.
